Истцы обратились с иском к моей доверительнице. Просили признать за ними право собственности на половину комнаты в коммунальной квартире в порядке наследования по закону и обязать ответчика (мою доверительницу) не чинить препятствий в пользовании комнатой.
Половина комнаты принадлежит моей доверительнице, а вторая половина ранее принадлежала мужчине, который являлся мужем истца1 и отцом истца2.
Истцы ссылались на фактическое принятие наследства и на то что истец2 на момент открытия наследства был несовершенноелтним, в связи с чем подать заявление о принятии наследства или принять наследство фактически он не мог, а также на то что ответчик не впускает их в квартиру.
При рассмотрении дела в суде первой инстанции суд согласился с моими доводами об отсутствии обязанности ответчика впускать истцов в квартиру до момента возникновения у истцов права собственности на комнаты и в этой части в удовлетворении исковых требовнаий отказал. Суд отказал также в удовлетворении требований о признании права собственности за истцом1 в связи с не представлением последним достоверных доказательств приянтия наследства (более того, истец1, отвечая на вопросы, указал обратное). При этом суд удовлетворил требования истца2 и признал за ним право на 1/4 долю комнаты, посчитав что, поскольку истец2 являлся несовершеннолетним, он имел право требовать наследство после достижения им возраста 18 лет.
Однако суд не учел, что истец2, в таком случае, должен был просить суд восстановить срок на принятие наследства, однако истец2 такого требования не заявлял.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда исправила эту ошибку, отказав в удовлетворении иска полностью.
Текст решения:
Нет комментариев
Добавить комментарий